Огромный современный орган состоит как бы из трех и более органов, причем исполнитель может управлять одновременно всеми. Каждый из органов, входящих в состав такого «большого органа», имеет свои регистры (наборы труб) и свою клавиатуру (мануал).

Трубы, выстроенные в ряды, располагаются во внутренних помещениях (камерах) органа; часть труб может быть видна, но в принципе все трубы скрыты за фасадом (проспектом), состоящим частично из декоративных труб. Органист сидит за т.н. шпильтишем (кафедрой), перед ним - клавиатуры (мануалы) органа, расположенные террасами одна над другой, а под ногами - педальная клавиатура. Каждый из органов, входящих в «большой орган», имеет свое назначение и название; среди наиболее распространенных - «главный» (нем. Hauptwerk), «верхний», или «оберверк» (нем. Oberwerk), «рюкпозитив» (Rückpositiv), а также набор педальных регистров.

«Главный» орган - самый большой и содержащий основные регистры инструмента. «Рюкпозитив» подобен «главному», но меньше и звучит мягче, а также содержит некоторые особые солирующие регистры. «Верхний» орган добавляет в ансамбль новые солирующие и звукоподражательные тембры; с педалью связаны трубы, издающие низкие звуки для усиления басовых партий. Трубы некоторых из названных органов, особенно «верхнего» и «рюкпозитива», помещаются внутри полузакрытых жалюзи-камер, которые могут закрываться или открываться с помощью т.н. швеллера, в результате чего создаются эффекты crescendo и diminuendo, недоступные на органе без этого механизма.

В 3 в. до н.э. появился водяной орган - гидравлос; его изобретение приписывается мастеру Ктесибию из Александрии. Гидравлос был мощным инструментом, в котором необходимое давление воздуха, поступавшего в трубы, поддерживалось столбом воды. Гидравлос использовался греками и римлянами на ипподромах, в цирках, а также для сопровождения языческих мистерий. Звук гидравлоса был необычайно сильным и пронзительным. В первые века христианства водяной насос был заменен воздушными мехами, что позволило увеличить размеры труб и их количество в органе.

Уже в середине 5 в. органы строились в испанских церквах, но, поскольку инструмент по-прежнему звучал очень громко, его использовали только в дни больших праздников. К 11 в. большие органы строились повсюду в Европе; необычайными размерами был известен, в частности, орган, построенный в 980 в Уинчестере (Англия). Постепенно клавиши заменили неуклюжие большие «пластины»; диапазон инструмента стал шире, регистры - разнообразнее. В это же время вошли в широкое употребление маленький переносной орган - портатив и миниатюрный стационарный орган - позитив.

17-18 вв. - «золотой век» органостроения и органного исполнительства. Органы этого времени отличались красотой и разнообразием звучания; исключительная тембровая ясность, прозрачность делала их превосходным инструментами для исполнения полифонической музыки. Почти все великие органные композиторы писали для «барочного органа», который имел большее распространение, нежели органы предшествующих и последующих периодов. Романтизм 19 в., с его стремлением к экспрессивному оркестровому звучанию оказал сомнительное влияние на органостроение и органную музыку; мастера пытались создать инструменты, являющие собой «оркестр для одного исполнителя», в результате же дело свелось к слабой имитации оркестра. Вместе с тем в 19 и 20 вв. в органе появилось много новых тембров, а также были сделаны существенные усовершенствования в конструкции инструмента. Тенденция к созданию все более крупных органов достигла кульминации в огромном, насчитывающем 33 112 трубы, органе в Атлантик-Сити (шт. Нью-Джерси). Этот инструмент имеет две кафедры, причем на одной из них - семь клавиатур. Несмотря на это, в 20 в. органисты и органостроители осознали необходимость возвращения к более простым и удобным типам инструмента.

Инструмент, развитие которого издревле связывалось с историей Западной церкви, смог утвердиться и в России. Как известно, орган, пришедший к нам из Византии, никогда не имел в России культового предназначения, у нас он был инструментом светским. Живейший интерес к органному искусству всегда проявлял царский двор, орган участвовал в так называемых «органных потехах», устанавливался в домах бояр. Так было и во времена царствования Петра Великого, когда между Россией и Западной Европой начали устанавливаться все более тесные отношения. В годы правления царя-реформатора органы строились по всей стране, прежде всего в лютеранских и католических храмах.

Во второй половине 17 в. орган входит в состав придворного театрального оркестра в Москве. Органистами служили музыканты из Польши, Нидерландов и др.стран. Им принадлежит большая заслуга в становлении органного искусства в России. В историю музыкальной культуры вошли такие имена как Готлиб Эйльгоф (Данило Немчин), Симон Гутовский, органостроитель Франц Киршник, композитор, органист и пианист Иоганн Вильгельм Гесслер и многие другие.

Значение этих концертов было велико для развития музыкального вкуса общества. В этот период среди чиновничества и зажиточных горожан распространение получает домашнее органное музицирование. Органы имелись в домах князя В.А. Одоевского, В.П. Энгельгарда, А.Н. Серова, К.П. Брюллова и многих других. Князь Владимир Одоевский (1804–1869), одна из самых примечательных личностей русского общества, друг М.И. Глинки и автор первых в России оригинальных сочинений для органа, в конце 1840-х годов в своей квартире в дома Румянцевского музея в Петербурге установил орган, вошедший в историю русской музыки как «Себастьянон» (по имени Иоганна Себастьяна Баха). Этот русский аристократ одну из главных целей своей жизни видел в пробуждении интереса у русской музыкальной общественности к органу и к исключительной личности И.С. Баха. Соответственно, и программы его домашних концертов были в первую очередь посвящены творчеству лейпцигского кантора.

Часто на органе Одоевского импровизировал для московской и петербургской элиты М.И. Глинка. Из воспоминаний его современников нам известно, что Михаил Иванович Глинка был наделен выдающимся импровизаторским талантом. Высоко ценил органные импровизации Глинки Ференц Лист. Произведения для органа создавали и современники Глинки – Лев Гурилев, Сергей Ляпунов. Знатоком полифонического письма, исследователем музыки И.С. Баха был великий русский композитор Сергей Танеев.

Не утратила свою интенсивность в 19 в. и деятельность органостроителей. К 1856 в России имелось 2280 церковных органов. В строительстве органов принимали участие немецкие фирмы: «Эберхард Фридрих Валькер» (114 органов), «Вильгельм Зауэр» (42), «Георг Штайнмайер и Ко» (12) и «Фридрих Ладегаст» (10) и многие другие.

Огромный подъем в русской органной культуре начался с основанием органных классов в Петербургской (1862) и Московской (1885) консерваториях. В качестве первого преподавателя органа в Петербурге был приглашен выпускник лейпцигской консерватории, уроженец города Любека Генрих Штиль (1829–1886). Занятия органного класса Петербургской консерватории в первые годы проходили в соборе свв. Петра и Павла, а среди первых студентов-органистов был П.И. Чайковский.

Интересно, что органная музыка, принадлежащая перу профессиональных композиторов России, начиная с Дм. Бортнянского (1751–1825), сочетала в себе западноевропейские музыкальные формы с традиционным русским мелосом. Это способствовало проявлению особой выразительности и обаяния, благодаря которым русские сочинения для органа выделяются самобытностью на фоне мирового органного репертуара. Это же стало залогом того сильного впечатления, которое они производят на слушателя. Несмотря на то, что роль органа в жизни и творчестве русских композиторов отличалась от той роли, которую он имел в творчестве И.С. Баха – их роднит одно общее качество. Все они - и Бах, и наши великие соотечественники были людьми глубоко верующими. Благодаря своей вере, они, как христиане, понимая и чувствуя культовую семантику этого инструмента, сумели наполнить свою музыку высоким духовным содержанием и вывести этот инструмент за пределы лишь только концертного музицирования. В начале 20 века в эпоху строительства «новой культуры» большая часть органов пришла в жалкое состояние, многие ценные инструменты были разрушены. Но, тем не менее, интерес к королю инструментов не угас. Об этом свидетельствует деятельность многих выдающихся музыкантов. Среди них имена Сабанеева, Ж. Гандшина, Л. Гомилиуса, Гедике, Браудо и многих, многих других.